Подписание пакта вызвало чувства восторга и эйфории у Гитлера. 25 августа он направил письмо Муссолини, в котором говорилось: "Могу сказать Вам, Дуче, что эти соглашения гарантируют благоприятное отношение Советского Союза в случае начала любого конфликта... Могу Вам сказать, Дуче, что я считаю, что благодаря переговорам с Советской Россией создалось совершенно новое положение в международных отношениях, которое должно принести Оси очень существенный из возможных выигрышей"[1].
Такого рода взгляды широко пропагандировались в официозной прессе Германии и Италии. В статье газеты "Дейче Альгемайне Цайтунг", опубликованной ещё до вступления советских войск в Польшу, говорилось: "На пространстве, растянутом от Западной границы Германии до Амура, есть всё, что требуется двум великим народам для их существования. Но этому хотели помешать, создав Польшу, вместо того, чтобы предоставить этим народам долю в ней. Силы, тяготеющие друг к другу, не могут долго оставаться в разлуке, они стремятся к общности действий"[2]. Эти мысли развивались уже после раздела Польши эссенской " Национал-цайтунг". В её передовой от 23 сентября указывалось: "Величайший в мировой истории континентальный блок со спокойной решимостью противостоит теперь мелочной тактике шантажа со стороны государств, являющихся по отношению к нему лимитрофными. Даже английская блокада ничего не в состоянии сделать колоссу, опирающемуся на широчайший фундамент"[3].
От своих немецких собратьев не отставала и итальянская печать. В "Джорнело д'Италиа" появилась статья, возвещавшая, что "тоталитарные государства[4*], несмотря на различие своей формы и содержания, договорились между собой в момент, находящийся под знаком наступательных планов великой империалистической и плутократической демократии"[5].
Орган фашистской партии "Пололо д'Италиа" открыто выражал своё восхищение Сталиным, называя его "единственной высокостоящей в моральном отношении личностью", обеспечивающей своей стране "многообещающее будущее"[6].
Суммируя отклики итальянской официозной печати на заключение пакта, передовая немецкой газеты "Франкфуртер цайтунг" от 24 сентября указывала, что "Муссолини нашёл идею советско-германского сотрудничества правильной; более того, дело выглядит так, что его самого с некоторого времени занимает эта идея... Происходит процесс образования действительного политического силового треугольника, который определяется тремя державами - Германией, Советской Россией и Италией"[7].
В той же газете 29 августа появилась статья её московского корреспондента под названием "Из предыстории германо-советского пакта". В ней сближение Германии и СССР объяснялось тем, что в Советском Союзе "за последние годы произошли существенные организационные и кадровые перемены... Устранение из общественной жизни того верхнего слоя, который назывался "троцкистским", а он был устранён именно по этой причине, было, несомненно, весьма существенным фактором в достижении взаимопонимания между Советским Союзом и Германией"[8].
Мысль о том, что без террористической расправы над старыми большевиками советско-германский союз был бы невозможен, неоднократно высказывалась наиболее проницательными врагами большевизма. В переписке руководящих деятелей РОВСа - самой крупной военизированной организации белоэмигрантов - указывалось, что устранение одного из ведущих деятелей Коминтерна Пятницкого "было непременным условием установления наиболее тесных контактов Сталина и Гитлера... Его падение и арест - закат деятельности Коминтерна. Теперь Сталин приступает к осуществлению своей имперской политики, сделав своим союзником Гитлера"[9].
О том, что сговор с Гитлером был подготовлен не только внешней, но и внутренней политикой сталинизма, говорилось и в воспоминаниях Хильгера, который указывал на оправданность "предположения, что без предпринятой Сталиным широкомасштабной чистки государственного аппарата и партии союз между ним и Гитлером едва ли бы смог возникнуть из-за оппозиции со стороны Бухарина, Радека, Крестинского, Зиновьева, Раковского и им подобных"[10].
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Советско-нацистские отношения. С. 86.<<
[2] РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 83, д. 386, л. 160-161.<<
[3] РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 83, д. 388, л. 77-78.<<
[4*] Фашистская пресса в Италии неизменно использовала понятие "тоталитарный" как похвальное, а понятие "демократический" - как бранное слово.<<
[5] РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 83, д. 385, л. 188.<<
[6] РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 83, д. 386, л. 162-163.<<
[7] РЦХИДНИ. Ф. 495, оп. 83, д. 388, л. 60-62.<<
[8] Цит. по книге: Бармин А. Соколы Троцкого. С. 264-265.<<
[9] Цит. по книге: Пятницкий В. И. Голгофа. СПб., 1993. С. 27.<<
[10] Откровения и признания. С. 54.<<