ОГЛАВЛЕНИЕ


XVII. [Мнимые священные писания не обнаруживают никаких признаков мудрости или сверхчеловеческих знаний]


XVIII

Но помимо грубого и вульгарного стиля этих евангелий, помимо отсутствия в них порядка и последовательности в изложении отдельных, бегло передаваемых фактов, не видно также, чтобы это изложение совпадало у различных авторов; одни рассказывают свои сказки на один лад, другие — на другой. Это еще нагляднее показывает, что книги такого рода не являются результатом божественного вдохновения. Местами авторы даже явно противоречат друг другу — это ясно доказывает, что они не были вдохновлены от бога и не обладали достаточным умом и талантом, чтобы дать связный рассказ.

Вот несколько примеров встречающихся у них разногласий и противоречий. У евангелиста св. Матфея Иисус Христос происходит от царя Давида через сына его Соломона и всех потомков этого Соломона вплоть до Иосифа, отца — во всяком случае предполагаемого отца — Иисуса Христа. У евангелиста св. Луки Иисус происходит от того же Давида через его сына Натана и всех его потомков до Иосифа. Здесь явное противоречие и несуразность; ибо ясно, как день, что если этот Иосиф и Иисус Христос произошли от Давида через его сына Соломона и через всех потомков этого Соломона, то они не могут происходить в то же время от того же Давида через его другого сына Натана и через всех потомков этого Натана, так как эти последние конечно совершенно другие люди. К тому же, какой смысл этим обоим евангелистам вести родословную этого Иосифа, производить его от Давида и доказывать, что их Христос был сыном Давида, раз Христос на самом деле вовсе не сын Иосифа, возможного потомка Давида. Конечно, оба эти евангелиста могут доказать, что Христос был сыном Давида, только доказав, что он был сыном Иосифа, происхождение которого они, хотя различными путями, ведут от Давида. Но наши христопоклонники не желают видеть в своем Христе сына этого Иосифа, для них вовсе не кстати, если упомянутые евангелисты докажут с помощью родословной Иосифа, что Христос был якобы сыном Давида. Если же они доказали, что Христос действительно был сыном Давида, то надо признать, что он был сыном Иосифа; это опять явная несуразность с той или другой стороны. Но, как бы то ни было, несомненно св. Павел имеет в виду именно вздорность таких родословных, когда поучает своего ученика Тимофея[1], что «не следует заниматься баснями и родословиями бесконечными, которые производят больше споры, нежели божие назидание в вере», или же, когда он говорит другому своему ученику Титу[2], что надо избегать дерзостных вопросов и глупых родословных и споров и распрей о законе, ибо они бесполезны и тщетны.

2. Разнобой и противоречия имеются также в рассказах евангелистов о том, что произошло вскоре после рождения Христа. Согласно евангелисту св. Матфею немедленно после рождения Христа распространился в Иерусалиме слух, что родился новый царь иудейский и что пришли волхвы поклониться ему; тогда царь Ирод, опасаясь, что новый царь когда-нибудь лишит его престола, велел передушить и перерезать всех младенцев, родившихся в последние два года в окрестностях Вифлеема, где как ему сказали, должен был родиться этот новый царь. Иосиф и мать Иисуса узнали во сне от ангела о злодейском намерении Ирода перебить младенцев и немедленно бежали в Египет, где оставались по словам этого евангелиста до смерти Ирода, наступившей лишь через несколько лет. В противоречие с этим евангелистом св. Лука сообщает: Иосиф и мать Иисуса мирно пребывали шесть лет в местности, где родилось у них чадо Иисус, над ребенком было совершено обрезание, согласно иудейскому закону, на восьмой день после рождения, а когда прошло предписанное законом время для очищения матери, она и супруг ее Иосиф понесли младенца в Иерусалим, чтобы представить его в храме богу и одновременно принести предписанную законом жертву богу; после чего, согласно тому же евангелисту, Иосиф и Мария, мать Иисуса, вернулись в Галилею, в свой город Назарет, где дитя возрастало изо дня в день в премудрости и благодати, причем отец и мать его каждый год отправлялись в Иерусалим к торжественному дню их праздника пасхи. Таким образом мы не встречаем у этого евангелиста упоминаний об их бегстве в Египет и о жестоком приказании Ирода относительно младенцев в Вифлеемской области. Отсюда ясно и очевидно, что в рассказе обоих евангелистов имеются разнобой и противоречия, и не только потому, что один говорит о жестокости Ирода и о бегстве Иосифа и Марии с их младенцем Иисусом, а у другого нет никакого упоминания об этом: разнобой не только в этом — одна из обеих этих версий необходимо должна быть ложной, так как невозможно, чтобы Иосиф и Мария возвратились так мирно в свой город Назарет и ежегодно ходили оттуда в Иерусалим на праздник пасхи, как сообщает один евангелист, и что в то же время они вынуждены были бежать в Египет и пробыть там так долго, как говорит другой евангелист. Что касается жестокого замысла Ирода об избиении младенцев в Вифлееме и окрестностях, то современные историки ничего не говорят об этом, и даже еврейский историк Иосиф в своем описании жизни и злодеяний Ирода ни словом не упоминает об этом, не говорят об этом даже другие евангелисты в своих евангелиях. Итак по всей видимости рассказ об этом в евангелии св. Матфея является просто вымыслом и обманом, точно так же как сообщение о бегстве в Египет. В самом деле, невероятно, чтобы еврейский историк Иосиф, строго осуждающий Ирода за его пороки и злодейства и оставивший описание их, обошел молчанием такое чудовищное злодеяние, как бесчеловечное избиение стольких невинных младенцев, если б евангелист св. Матфей сказал об этом правду.

3. Имеются разногласие и противоречие в том, как упомянутые евангелисты определяют продолжительность общественной жизни Иисуса Христа. Судя по рассказам первых трех евангелистов, от его крещения до смерти повидимому прошло не более трех месяцев, если предположить, что ему было тридцать лет или около того, когда его крестил св. Иоанн, как об этом сказано в евангелии от св. Луки[3], и что он родился 25 декабря, как это принято считать у наших поклонников бога-Христа. Ибо между этим крещением, происшедшим на 15-м году царствования цезаря Тиберия и в год первосвященничества Анны и Каиафы, и мартом месяцем прошло только около трех месяцев; согласно первым трем евангелистам он был распят в канун первого дня пасхи года его крещения, когда он в первый раз пришел в Иерусалим со своими учениками. Все, что они [эти евангелисты] рассказывают о его крещении, путешествии, проповедях, чудесах, страстях и смерти, должно относиться к тому же году, что и его крещение, так как эти евангелисты не говорят ни о каком другом из следующих годов и из самого их рассказа о его деяниях явствует, что он совершил их одно за другим немедленно вслед за своим крещением и в весьма короткий период времени; за все это время можно заметить только промежуток в шесть дней перед его преображением, причем не видно, что он делал и вообще делал ли он что-нибудь в эти дни[4]. Отсюда ясно, что после своего крещения Христос прожил всего около трех месяцев; если вычесть из них шесть недель, т. е. сорок дней и сорок ночей, проведенных им в пустыне вслед за своим крещением, то окажется, что общественная жизнь его от первых его проповедей до его смерти продолжалась всего около шести недель. Между тем по рассказу евангелиста Иоанна продолжительность ее принимают по меньшей мере в три года и три месяца, так как по евангелию Иоанна выходит, что за время своей общественной жизни Иисус по меньшей мере три или даже четыре раза был в Иерусалиме на торжестве праздника пасхи, которая происходила только раз в году. Итак явное и несомненное противоречие и разнобой. Ибо, если принять за истину, что Иисус был распят накануне первого дня пасхи, после своего крещения, на пятнадцатом году царствования цезаря Тиберия и в год первосвященничества Анны и Каиафы, как это отмечают другие евангелисты, то оказывается ложным, что после своего крещения он был три или четыре раза в Иерусалиме на торжестве праздника пасхи, так как этот праздник, как я уже заметил, наступал только один раз в год. А если верно, что Иисус после своего крещения был в Иерусалиме три или четыре раза, как об этом по-видимому свидетельствует евангелист Иоанн[5] и как это обычно утверждают наши христопоклонники, то неверно, что он прожил после своего крещения только три месяца и был распят в свое первое посещение Иерусалима после своего крещения, как об этом повествуют три первых евангелиста. Приводят следующие аргументы: три первые евангелиста упоминают только об одном годе, но они не различают определенно других годов, протекших после крещения Иисуса; или же: евангелист Иоанн на самом деле имеет в виду только одну пасху, хотя на первый взгляд он как бы говорит о нескольких праздниках пасхи: он только, забегая вперед, говорит и несколько раз повторяет, что праздник еврейской пасхи был близок и Иисус шел в Иерусалим. Отсюда заключают, что противоречия и разнобой по этому пункту между упомянутыми евангелистами носят лишь кажущийся характер. Я готов согласиться с этим; но во всяком случае ясно, что разнобой и кажущиеся противоречия проистекают от того, что евангелисты плохо выражают свои мысли и недостаточно четко подчеркивают все обстоятельства, которые необходимо было бы отметить в их рассказе. Однако безразлично, противоречат ли евангелисты друг другу или плохо изъясняются в своем рассказе, так или иначе из этого приходится сделать тот вывод, что они, значит, не были вдохновляемы богом, когда писали свое повествование. Ибо, если бы они действительно были вдохновляемы богом, они не впадали бы в противоречие друг с другом, и у них оказалось бы достаточно таланта и ума, чтобы ясно выражать свои мысли и четко, в порядке и последовательности отметить все обстоятельства и детали своего рассказа, не опуская ничего существенного и не путая и не извращая порядка событий, как они это неоднократно делают. Невозможно также отрицать, что они противоречат друг другу также во многих других случаях.

1. Они противоречат друг другу прежде всего в рассказе о том, что делал Иисус Христос тотчас после своего крещения. Согласно первым трем евангелистам[6] он тотчас после своего крещения был перенесен духом божиим в пустыню, где предавался посту в течение 40 дней и 40 ночей и несколько раз был искушаем дьяволом; а по евангелию от св. Иоанна[7] он через два дня после своего крещения отправился в Галилею за 30 миль слишком от его местопребывания, прибыл туда через три дня и попал на свадьбу в Кане Галилейской, где по словам евангелиста совершил свое первое чудо, превратив воду в вино. Это — явное противоречие: если он действительно предавался посту в пустыне, то нельзя себе представить, что он одновременно мог быть за 30 миль оттуда на свадебном пиру, а если он действительно присутствовал на этом свадебном пиру, то нельзя себе представить, что он одновременно мог быть за 30 миль оттуда в пустыне.

2. Они противоречат друг другу также в указании, куда Иисус удалился непосредственно после своего ухода из пустыни. По рассказу евангелиста Матфея[8] он вернулся в Галилею и, минуя город Назарет, пришел на жительство в приморский город Капернаум; а евангелист Лука[9] говорит, что он сначала пришел в Назарет, а только потом в Капернаум.

3. Они противоречат друг другу относительно времени и обстоятельств, при которых последовали за Иисусом Христом его апостолы: согласно первым трем евангелистам[10] он, проходя вдоль Галилейского моря [озера], увидел Симона и его брата Андрея, ловивших рыбу в этом море, а несколько подальше Иакова и его брата Иоанна с их отцом Зеведеем, починявших свои сети, — они тоже были рыбаками; на его призыв они немедленно пошли за ним. Напротив, по евангелисту Иоанну[11] первым присоединился к Иисусу Андрей, брат Симона Петра с другим учеником Иоанна Крестителя, когда они были со своим учителем на берегу Иордана и увидели проходящего мимо Иисуса, причем Иоанн, их учитель, сказал им при виде Иисуса: вот агнец божий, вот тот, кто берет на себя грехи мира; Андрей, найдя потом своего брата Симона, привел его к Иисусу, а затем Иисус, собираясь итти в Галилею, встретил Филиппа и потом Нафанаила, которые пришли к нему. Здесь имеются разногласия и противоречия: если эти ученики Иисуса Христа присоединились к нему в таком порядке, как об этом повествует евангелист Иоанн, они не могли присоединиться к нему в том порядке, который указывают другие евангелисты.

4. Они впадают в противоречие между собой в своем рассказе о последней вечере Иисуса Христа с его апостолами. Согласно первым трем евангелистам, он учредил на этой последней вечере таинство причащения его тела и крови под видом и образом хлеба и вина, как выражаются наши римско-католические богопоклонники; а евангелист Иоанн[12] говорит, что после этой вечери Иисус омыл ноги своим апостолам и настоятельно советовал им делать то же самое друг другу; затем он приводит длинную речь, с которой якобы обратился к ним в то же время Иисус. Но другие евангелисты ни единым словом не упоминают ни об этом омовении ног, ни о длинной речи, с которой Иисус обратился тогда к своим ученикам. Напротив, они сообщают, что сейчас после этой вечери он ушел вместе со своими апостолами на Масличную гору и там, удалившись на малое расстояние от своих апостолов, стал совершенно один на молитву, предал свою душу печали и в конце-концов впал в предсмертную тоску, тогда как его апостолы спали в некотором отдалении. Здесь есть несогласованность и противоречие: если верен рассказ трех евангелистов, то Иисус не мог омыть ноги ученикам и не имел времени произносить перед ними такую длинную речь, так как ночь наступила еще прежде, чем они окончили обряд вечери, как об этом сказано у св. Иоанна[13], и они ушли тотчас же после воздания благодарений на Масличную гору[14], как то говорят Матфей и Марк. По всей видимости, он не мог также говорить им на этой горе такую длинную речь, так как он удалился там от них, чтобы стать на молитву, и был подавлен печалью, а ученики его предавались сну, как об этом рассказывают другие евангелисты. И каким образом евангелист св. Иоанн мог по истечении стольких лет так хорошо вспомнить множество слов, сообщаемых им из этой речи Иисуса, между тем как он совершенно не упоминает о других, гораздо более примечательных вещах, а также о других иносказательных речах, которые он должен был слышать от него наравне с другими евангелистами? Чем объяснить столь большое разноречие между ними, как не тем, что ими руководил не дух истины, а дух заблуждения и лжи? Действительно, мы видим, что самый стиль их рассказов — это стиль сказок, к тому же плохо выдуманных, плохо изложенных и плохо переданных.

5. Они сами себе противоречат относительно дня, в который, по их рассказам, происходила эта вечеря: с одной стороны, они говорят, что это было вечером накануне пасхи, т. е. вечером первого дня употребления опресноков, или вкушения опресных хлебов[15], когда согласно закону евреев полагалось вкушать пасхального агнца. Ибо они должны были вкушать пасхального агнца и пресный хлеб вечером накануне великого праздника пасхи, как об этом сказано в книге Исхода, 12:18, в книге Левит, 23:5, в книге Чисел, 28:16. С другой стороны, они отмечают, что Иисус был распят на другой день после этой вечери, к полудню, после того, как суд евреев над ним продолжался всю ночь и утро. А между тем, судя по их рассказу, следующий день, после вечери[16] должен был быть не следующим днем [после] пасхи, а самым днем великого праздника пасхи. Итак, если Иисус умер около полудня накануне пасхи, то он не мог совершить этой вечери вечером накануне этого праздника, а если вечеря происходила в канун этого праздника, то он был распят не накануне, а в самый день праздника. Ясно, что та или другая сторона ошибается, т. е. либо он не совершал вечери накануне этого праздника, либо он совершил[17] вечерю накануне этого праздника, стало быть, в тот день, когда надлежало совершать ее, и был распят на другой день после этого. Здесь эти евангелисты впадают между собой в противоречие.

6. Они противоречат себе в своем рассказе о женах, следовавших за Иисусом из Галилеи. Согласно первым трем евангелистам эти жены, а также все его знакомые, среди которых были Мария Магдалина, Мария (мать Иакова и Иосифа) и мать детей Зеведея издали смотрели на происходящее, в то время как Иисуса пригвоздили к кресту. Напротив, евангелист Иоанн говорит, что мать Иисуса, сестра ее и Мария Магдалина стояли подле креста вместе с апостолом Иоанном, что Иисус при виде своей матери и стоящего рядом с ней своего любимого ученика сказал своей матери: жено, се сын твой, а своему ученику: се матерь твоя. Здесь имеется расхождение и противоречие: если эти женщины, и этот ученик стояли близ него, как говорит евангелист Иоанн, они, стало быть, не стояли вдали, как говорят другие евангелисты, а если они стояли вдали, как говорят три евангелиста, они не были близ него, как говорит Иоанн.

7. Они противоречат себе в своих рассказах о мнимых явлениях Иисуса Христа после его мнимого воскресения. Матфей[18] говорит только о двух явлениях: в первый раз Иисус явился Марии Магдалине и другой женщине, тоже по имени Мария, во второй раз он явился своим одиннадцати ученикам, отправившимся в Галилею на ту гору, на которой он обещал им явиться; Марк[19] говорит о трех явлениях: в первый раз Иисус явился Марии Магдалине, во второй — двум своим ученикам, шедшим в Эммаус, в третий и последний раз — своим одиннадцати ученикам, которых он упрекал в неверии. Лука[20] говорит только о двух явлениях: в первый раз Иисус явился двум своим ученикам на пути их в Эммаус, во второй раз он явился одиннадцати своим ученикам и другим, собравшимся с ними в городе Иерусалиме. Евангелист Иоанн[21] говорит о четырех явлениях Иисуса: в первый раз — Марии Магдалине, во второй — своим одиннадцати ученикам, собравшимся в Иерусалиме в доме при запертых дверях, в третий раз — через восемь дней — тем же ученикам, собравшимся таким же образом в доме при запертых дверях, и наконец, в четвертый раз — семи или восьми своим ученикам, ловившим рыбу на Тивериадском озере[22].

8. Они противоречат себе также в названиях мест, где якобы произошли эти явления Иисуса: Матфей[23] говорит, что ученики видели его в Галилее, на горе, на которую он назначил им отправиться, чтобы увидеть его. По словам Марка[24] он явился им, когда они сидели за трапезой. Лука[25] рассказывает, что он повел их из города Иерусалима и довел до города Вифании, где он их покинул и вознесся на небо. А по рассказу Иоанна[26] Иисус явился им в городе Иерусалиме в доме, двери которого они заперли, и затем вторично на Тивериадском озере.

Таковы противоречия в рассказах об этих мнимых явлениях Иисуса. Эти явления не могут быть все правдой, ибо, если верно по евангелисту Иоанну, что Иисус явился уже вечером в день своего воскресения ученикам, собравшимся в Иерусалиме, в доме, в котором они заперли двери, то как может быть верен рассказ Матфея, что апостолы видели Иисуса в Галилее, на горе, куда он велел им отправиться для этой цели, и что они действительно отправились туда немедленно после того, как узнали от женщин о его воскресении? Если Иисус намерен был явиться им в Иерусалиме вечером в день своего воскресения, как это утверждает евангелист Иоанн, то какой смысл имело спешно посылать их за 30 миль оттуда, чтобы увидеть его? И почему он велел передать им, что они увидят его там и что он еще раньше их будет на указанном месте, как об этом говорит Матфей? Ведь если он должен был явиться им в этот день в самом Иерусалиме, ему незачем было посылать их для этого в Галилею за 30 миль от Иерусалима. И наоборот, если он должен был явиться им в Галилее и если они тотчас после его воскресения отправились в указанное им место, как об этом сообщает Матфей, каким образом он явился им в Иерусалиме? Если они, согласно тому же Матфею, отправились в Галилею, то ясно, что здесь имеется противоречие и необходимы новые чудеса, чтобы согласовать это. Но как объяснить следующее: Матфей сам принадлежал к числу одиннадцати апостолов и, стало быть, должен был быть в Иерусалиме, когда Иисус Христос явился среди них при запертых дверях, — каким же образом этот апостол, бывший свидетелем этого явления Иисуса, мог сказать и отметить в своем евангелии, что они должны были узреть его в Галилее и что они поспешно отправились в указанное место, но не упоминает, что они видели его в тот же день вечером в Иерусалиме? Невероятно, чтобы этот апостол мог сказать это и не упомянуть о мнимом явлении Иисуса в Иерусалиме, если оно действительно произошло. Равным образом, как это евангелист св. Иоанн, который тоже был в числе одиннадцати апостолов и, стало быть, тоже был вместе с другими апостолами в Галилее и вместе с другими видел воскресшего Иисуса Христа, — как это, повторяю, он был там и видел воскресшего Иисуса Христа и не упоминает ни об этом путешествии, ни об этом явлении Христа, которым опровергается рассказ в его евангелии? Конечно невероятно, чтобы он отправился в этот путь и видел своего учителя и не упомянул об этом в своем евангелии, если только это путешествие и это явление [Иисуса] состоялось в действительности. Итак с той или другой стороны здесь должны быть ошибки или обман.

9. Они противоречат себе также в рассказе о мнимом вознесении Иисуса Христа на небо. Евангелисты Лука и Марк определенно говорят, что он вознесся на небо в присутствии своих одиннадцати апостолов; но ни Матфей, ни Иоанн ни словом не упоминают об этом мнимом вознесении. Более того — евангелист Матфей довольно ясно свидетельствует, что Иисус вовсе не вознесся на небо: он определенно сообщает, что Иисус Христос заверил своих апостолов при этом своем явлении, что он всегда до конца веков пребудет и останется с ними. Идите же, — сказал он им при этом мнимом явлении, — идите и научите все народы и знайте, что я буду всегда с вами до конца веков[27]. А Лука впадает в противоречие с самим собой: в своем евангелии он говорит, что Иисус в присутствии своих апостолов вознесся на небо из Вифании[28]; а в Деяниях апостольских он, если, как полагают, он является автором этого произведения, говорит, что это произошло на Масличной горе[29]. Он противоречит себе также относительно другого обстоятельства этого вознесения: в своем евангелии30 он говорит, что Иисус вознесся на небо в самый день своего воскресения или в первую ночь после него, а в Деяниях апостольских[31] он говорит, что это было сорок дней спустя после его воскресения. Это конечно никак не согласуется между собой.

Если все апостолы действительно были очевидцами славного вознесения своего учителя на небо, как же это Матфей и евангелист Иоанн, которые видели это наравне с другими, могли обойти молчанием такую чудесную мистерию и не обмолвиться ни словом о таком замечательном и возвеличивающем их учителя событии? Тем более, что они сообщают множество других обстоятельств его жизни, гораздо менее замечательных. Далее, если верно, что Матфей видел, как Иисус вознесся на небо, то как же это он говорит в своем евангелии, что Иисус Христос, явившись своим апостолам, заверил их, что пребудет с ними до конца веков? Ибо, если он видел Иисуса вознесшимся на небо, он должен был бы в качестве правдивого историка специально упомянуть об этом мнимом вознесении и не ограничиться этим, а определенно объяснить, каким образом Иисус мог всегда пребывать среди них, хотя он покинул их и вознесся на небо, — ведь не легко понять, каким чудом он мог оставаться среди тех, кого он покинул. Однако этот евангелист не делает ни того, ни другого. Отсюда ясно, что в их рассказах имеются ошибки, несуразности и противоречия и что все это пустые басни. Я обхожу молчанием другие подобные противоречия в этих якобы святых и священных книгах, так как излагать их здесь было бы слишком долго; но уже из сказанного ясно видно, что эти книги — не результат божественного вдохновения и даже не плод какой-либо человеческой премудрости и поэтому не заслуживают веры.

Мало того. По какой привилегии эти четыре евангелия и несколько других подобных книг считаются святыми и божественными в отличие от ряда других, которые тоже называются евангелиями и тоже были некогда обнародованы под именем разных других апостолов, как я уже говорил об этом выше? Существует ряд других евангелий и писаний, которые прежде склонны были выдавать за канонические, т. е. за святые, за продукт божественного вдохновения, как например евангелие святых апостолов, о котором упоминает святой Августин в первой книге против Адиманта, гл. XVII, и которое было принято манихеями; другое евангелие было от св. Петра, оно было принято назареями, о нем упоминает Феодорит во второй книге [против] басен еретиков; было также евангелие от апостола Андрея, затем от св. апостола Иакова, от св. Фомы, от св. Матфея, о нем говорят св. Иннокентий в третьем послании и св. Амвросий в предисловии к евангелию от Луки. Климент Александрийский пользовался евангелием от египтян, он сам рассказывает об этом в VII книге своих «Ковров», гл. VII. Феодорит говорит также об евангелии евреев. Тот же Феодорит в первой книге [против] басен еретиков говорит об евангелии от Иуды Искариота. Существовало евангелие от св. апостола Филиппа, другое — от св. Варфоломея, и наконец еще одно — от св. Василида, о котором упоминает св. Амвросий, и еще ряд подобных писаний, которые прежде склонны были выдавать за канонические и божественные. Повторяю, по какой привилегии четыре выше названных евангелиста были предпочтены всем прочим? На основании какого правила, текста или свидетельства известно, что Матфей, Марк, Лука и евангелист Иоанн действительно имели наитие от бога, когда писали свои евангелия, а другие апостолы не имели его, когда писали свои?

Говорят, что евангелия этих последних подложны и ложно приписываются апостолам; но тогда позволительно спросить: на основании какого правила, текста или свидетельства известно, что эти последние евангелия приписывались апостолам ложно, а первые четыре не приписываются ложно тем, имена которых они носят? Разумеется, если одни из этих апостолов ложно похвалялись, что были вдохновляемы богом при написании своих евангелий, то точно так же и другие могли ложно похваляться этим, как и их собратья; и если одни из этих евангелий ложно приписывались апостолам, то точно так же четыре первых евангелия могли быть ложно приписаны тем, имена которых они носят; и наконец если одни из этих евангелий могли быть так легко подделаны и фальсифицированы, то то же могло быть и с другими. Таким образом, нет никакого верного мерила, доказательства или свидетельства, позволяющего различать в этом отношении одни евангелия от других.

Но, скажут, сама церковь проводит это различие и устранила всякие сомнения на этот счет, объявила на своих соборах, какие книги вдохновлены богом, какие нет, признала первые и отвергла другие, как апокрифы. Она, говорят, объявила это на третьем соборе в Карфагене, при папе Кирилле, приблизительно в 397 г., в каноне 49, или, словами отцов этого собора: угодно нам было постановить, чтобы в церкви читались только канонические книги, именуемые святыми и божественными писаниями. К каноническим книгам эти отцы причисляют: книги Бытия, Исход, Левит и т. д. То же самое было постановлено на Тридентском соборе[32]; он составил перечень всех тех книг, которые должны считаться божественными, и провозгласил анафему против тех, кто не будет признавать их таковыми. Правда, что церковь так судила и постановила. Но можно ли, положа руку на сердце, сказать или уверить себя, что книги, которые она таким образом отобрала и которые она велит считать святыми и божественными, действительно и несомненно божественного происхождения, боговдохновенные книги, раз церковь не приводит никакого другого доказательства, основания и свидетельства, кроме слов: нам угодно было судить и постановить таким образом? Кто же не видит, что во всех религиях, сектах и общинах могут с той же легкостью сочинять и фабриковать мнимые святые и божественные книги?

Конечно они в состоянии делать это и действительно так и поступают, но разумные люди знают, что люди могут сочинять и создавать себе только ложные божества, вроде тех, каким они и поклоняются, они знают также, что люди могут выдумать себе только мнимо боговдохновенные книги, вроде всех тех, которые наши христопоклонники считают божественными и требуют признавать таковыми. Итак напрасно они пытаются извлечь пользу из авторитета, приписываемого ими этим книгам, напрасно уверяют, что в этих книгах заключаются доказательства и надежные свидетельства истинности их религии, — напрасно потому, что эти книги не носят на себе никакой печати божества и не отмечены также печатью особенной человеческой мудрости.


[1] Тим. 1:4.

[2] Тит., 3:9.

[3] Луки, 3:21.

[4] Матф ., 17:1; Марка, 9:2; Луки, 9:28.

[5] Иоа., 2:3; 6:4; 7: 2 и 10; 11:5; 12:12.

[6] Матф., 4:1; Марка 1:12; Луки, 4:1.

[7] Иоа., 2:11.

[8] Матф., 4:13.

[9] Луки, 4:16; 31.

[10] Матф., 4:18; Марка, 1:16; Луки, 5.

[11] Иоа., 1:16; 40:45.

[12] Иоа., 13:5.

[13] Иоа., 13:30.

[14] Матф., 26:43; Марка, 14:37; Луки, 22:45.

[15] Матф., 26:5.

[16] Матф., 26:17; Марка, 14:12; Луки, 26:7.

[17] В тексте: «нe совершил». — Прим. пер.

[18] Матф., 9:17.

[19] Марка, 9:13, 14.

[20] Луки, 24:13, 36.

[21] Иоа., 20:15, 19, 26.

[22] Иоa., 21:1.

[23] Матф., 27:16.

[24] Марка, 16:14.

[25] Луки, 24:50.

[26] Иоа., 20:19, 21:1.

[27] Матф., 28:20.

[28] Луки, 24:50.

[29] Деян., 1:12.

[30] Луки, 24:13, 29 и 51.

[31] Деян., 1:3.

[32] 4-я сессия.


XIX. [Мнимые чудеса, о которых сообщается в евангелиях, ложны; доказательства этого]


Используются технологии uCoz