Совершенно бесполезно отвечать на эту последнюю трудность, как это обыкновенно делается, что это первичное и верховное существо, создатель всех вещей, находится в равной мере повсюду, полностью во всех местах, без деления или умножения своего существа. Ибо говорить так — значит говорить то, чего не понимаешь и чего нельзя понять. Это значит умножать трудности вместо того, чтобы уменьшать их, и, чем более вдумываться в различные свойства, какими приходится наделять предполагаемое высшее существо, тем более запутываешься в лабиринте неразрешимых затруднений; они ведут к явным абсурдам и неминуемым противоречиям. Свидетельством тому может служить загадочное и фантастическое описание, какое остроумно дал один знаменитый автор: «Бог, — говорит он об этом предполагаемом высшем существе, — есть сам в себе начало и конец: однако он не имеет ни начала, ни конца, но в то же время нельзя сказать, чтобы ему не хватало того и другого, так как он является творцом того и другого; он всегда был и всегда есть без всякого изменения во времени; в отношении к нему прошлое не преходит и будущее не наступает, все время для него одинаково является настоящим. Он царит всюду, не занимая никакого места; он незыблем без опоры; он деятелен без движения, он есть все вне всего; он во всех и во всем, но не заключен ни в одной вещи, он вне всего, но ничто его не раскрывает; он творит во-вне и правит внутри. Он благ, не имея качеств; он велик, не имея величины. Он есть целое, не имеющее частей и неизменное, хотя и производящее изменения во всех вещах. Его хотение есть его могущество, его могущество есть его хотение; его дело есть его воля, его воля есть его дело. Он прост в себе самом без всякого смешения действия и возможности. Он является на деле всем тем, чем он может быть, или лучше сказать, он есть чистая действительность; причем он сам есть и является первым, вторым и последним своим действием. Наконец, — заключает свое описание автор, — он есть все, он во всем, он надо всем, он внутри всего, он вне всего и за всем; он все перед всем и все после всего».
Ясно, что описание полно нелепостей и осязательных противоречий; это ясно показывает, что оно может относиться только к существу, как я уже сказал, полностью иллюзорному, воображаемому. Отсюда явствует, что теория сотворения мира неизбежно ведет чуть ли не к бесчисленным трудностям, неразрешимым, полным противоречий и невозможных нелепостей. Это породило среди философов и богословов, принимающих теорию сотворения мира, почти бесчисленное множество различных противоположных мнений, по которым они никогда не могли и никогда не смогут притти к соглашению; а это конечно не говорит в пользу системы сотворения мира. Не так обстоит дело с системой естественного образования вещей из самой материи, из которой они состоят. Ибо эта система не заключает в себе никакого внутреннего противоречия и никакого самоопровержения, и следовательно можно утверждать, что в ней нет ничего невозможного. Стоит например только предположить, что материя вечна, что она сама собой такова, как она есть, и сама в себе имеет свое начало, — предположение весьма простое и весьма естественное, — и всякому станет ясно, что ничего нет невозможного в этом предположении. Ибо 1) можно убедиться воочию, что материя существует, что это не воображаемое, фантастическое существо; 2) можно убедиться воочию, что известная часть или известное протяжение материи обладает делимостью и что вся материя обладает способностью движения, и мы видим сами, что материя действительно движется; мы не можем сомневаться ни в одном из этих явлений. Почему же нельзя предположить, что материя действительно вечна, что она движется действительно сама от себя, раз не видно никакого препятствия к такому признанию, раз мы не видим ничего и ничего нельзя видеть, что могло бы ее создать или сообщить ей ее движение? Наконец нельзя сомневаться в том, что бытие в целом получает свое существование и свое движение от себя самого, ибо иначе от кого же оно могло бы получить как то, так и другое? Очевидно оно не могло бы получить их решительно ни от кого кроме себя. Итак сама материя и есть бытие в целом, которое только от себя самого может иметь свое существование и свое движение; раз вы это предположите, у вас имеется ясный принцип, который может не только сразу устранить все трудности, противоречия и нелепости, неизбежно вытекающие из признания системы сотворения мира, он может также открыть легкий путь к познанию и физическому и нравственному объяснению всех вещей природы. Ибо только представление мировой материи, которая движется в различных направлениях и путем различных сочетаний своих частей может изо дня в день принимать тысячу и тысячу различных форм, ясно показывает нам, что все существующее в природе может создаваться естественными законами движения и путем одной конфигурации, комбинации и модификации частей материи.