Оглавление


Приложения


ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА К СОВЕТСКОМУ ИЗДАНИЮ

Я рад возможность добавить этот заключительный раздел к советскому изданию моей книги «Прибыли без производства», которое должно выйти в свет в 1987 г. В этом послесловии я комментирую события, имевшие место в 80-е годы и отражающие те главные процессы и тенденции, которые продиагностированы в моей работе.

Справедливости ради следует сказать, что все выявленные в моей книге тенденции сохранили свое действие в ходе 80-х годов. Ни одна из них не прекратилась и не обратилась вспять, а ряд наиболее важных даже усилились, что можно увидеть из последующего изложения.

Каждый год влиятельный журнал «Бизнес уик» (издаваемый нью-йоркской компанией «Макгроу-Хилл») публикует статью, содержащую подробные данные о жалованье самых высокооплачиваемых управляющих частных компаний США. В 80-е годы число менеджеров, получающих в год 1 млн. долл. или более, возросло. Однако это не является показателем роста компетентности в производственной сфере в фирмах, где эти менеджеры работают, скорее наоборот. Так, из нижеприведенных данных можно видеть снижение темпов роста производительности и увеличение доли импорта в обеспечении американского рынка наиболее важными товарами. Это является свидетельством того, что крупные промышленные фирмы США еще больше потеряли свою производственную компетентность.

Книга «Прибыли без производства» заставила по-новому взглянуть на главную национальную «экономическую проблему» Соединенных Штатов. До недавнего времени главной экономической проблемой считались колебания рыночного спроса. Отсюда — «деловой цикл» с (его иногда болезненно низкими капиталовложениями, объемами производства и уровнями занятости. Сегодня центральной экономической проблемой Соединенных Штатов стала производственная некомпетентность.

Фундаментальной основой этого итога явилось совместное действие двух главных экономических механизмов, охарактеризованных в данной книге: во-первых, растущий упор на делание денег без сопровождающего этот процесс производства товаров и, во-вторых, последствия постоянно функционирующей непроизводительной военной экономики.

Делание денег без производства расширяется с беспрецедентной скоростью. Новым элементом в экономическом развитии являются высокие доходы, которые выплачиваются лицам, занятым в сфере финансовых операций, особенно в банковских инвестициях, арбитраже, деловых переговорах, а также в организации покупок и продаж предприятий всех видов. Эти профессии привлекают многих способных молодых людей. Многочисленные статьи концентрируют внимание на «ускоренных путях», означающих все более быстрые способы делания денег. Связанные с этими профессиями власть и привилегии увеличиваются прямо пропорционально их отдалению от производства товаров.

Наиболее подходящей отраслью, с которой следует начать подробное рассмотрение развития промышленности США в 80-е годы, является станкостроение. В 1979-1980 гг. доля импортных станков в США составляла 25%. В 1984 г. доля импорта увеличилась до 40%[1], и к 1987 г. она уже достигла 50%, причем главным поставщиком станков с компьютерным управлением является Япония.

В одной недавно опубликованной статье состояние японской промышленности характеризовалось следующим образом: «Японские фирмы-станкостроители охотно оставили производство гигантских металлообрабатывающих центров, к которым тяготеют крупные авиакосмические и автомобилестроительные компании, на долю американских и западноевропейских конкурентов. Вместо этого сами они энергично продвигаются на мировые рынки небольших и средних станков с числовым программным управлением, особенно пытаясь стать поставщиками для тысяч механических заводов и цехов в Соединенных Штатах и Западной Европе, а также в своей собственной стране. Эта стратегия прекрасно окупается. Япония сегодня является мировым лидером в производстве станков с ЧПУ»[2].

В то же время самая крупная из американских станкостроительных фирм — «Цинциннати майлакрон» — сохраняет объем продаж за счет того, что постепенно отказывается от рынков станков и переключается на проектирование и производство новых классов продукции, включая промышленные роботы и оборудование для производства пластмассовых изделий[3]. Эта утрата «ноу-хау» в станкостроительной отрасли Соединенных Штатов является типичной тенденцией, наблюдаемой и во многих других отраслях.

Экспорт капитала и экспорт рабочих мест продолжает оставаться главным стратегическим направлением действий крупных американских фирм. К такому выводу пришел Институт машиностроения и сопутствующей продукции в своем обзоре «Глобальная диверсификация как корпоративная стратегия», опубликованном в сентябре 1984 г.[4] Этот институт, в который входят станкостроительные ассоциации, сообщил, что доля «глобальной диверсификации» по отношению к общему объему продаж многонациональных промышленных компаний «за последние несколько лет» возросла. Главной целью этой политики является снижение затрат и улучшение качества. Но институт отметил и связанные с этим ограничения — удлинение периода поставок, рост складских запасов, непредсказуемые колебания валютныx курсов.

Тем не менее экспорт капитала, а тем самым и производительной занятости из США продолжается. Вот несколько примеров. В 1985 г. «Форд мотор компани» перенесла производство крупных сельскохозяйственных тракторов со своих американских заводов в Западную Европу[5]; компания «Катерпиллар трактор» прекратила производство в Соединенных Штатах множества компонентов для своих бульдозеров и строительных машин[6]; промышленные компании в сфере наукоемкой технологии, штаб-квартиры которых располагаются в Соединенных Штатах, переводят значительную долю своего производства за границу — «ИБМ» производит за границей компоненты для личных ЭВМ, а «Атари» собирает за границей свои малые ЭВМ[7], — примерно 250 тыс. мексиканских рабочих заняты на находящихся в собственности американских фирм заводах, расположенных на мексиканской территории недалеко от границы с США[8].

В то же самое время падение курса доллара по сравнению с другими валютами в 1985—1987 гг. превратило заграничные капиталовложения многих американских фирм в задолженность. Так, предполагавшийся выигрыш от заграничного производства для компании «Катерпиллар» по мере снижения курса доллара и соответствующего увеличения долларовых затрат на деятельность вне Соединенных Штатов «обошелся «Катерпиллар» в 1986 г. дополнительно в 200 млн. долл. накладных расходов, потраченных на расширение заграничных предприятий»[9]. Многие другие фирмы США в результате экспорта своего капитала и рабочих мест оказались сегодня под угрозой такого же наказания вплоть до 1990 г.

Широко распространившаяся практика экспорта капитала и рабочих мест из Соединенных Штатов дала повод для проведения многочисленных расследований правительствами отдельных штатов, а также различными комиссиями конгресса. Предложенные законопроекты должны ограничить закрытие заводов, требуют «раннего предупреждения» о предполагаемом закрытии предприятий и обеспечения переподготовки трудящихся. Особую активность по части этих начинаний проявила АФТ-КПП и особенно Объединенный профсоюз работников автомобильной промышленности[10].

Управление с прицелом на краткосрочною прибыль на основе мудрости семинарий бизнеса в 80-е годы также усилилось. Это произошло столь явно, что журнал «Бизнес уик» дал на одной из своих обложек заголовок «Игра с огнем» и подзаголовок «Когда спекуляции заменяют инвестиции, наше экономическое будущее оказывается под угрозой»[11]. На обложке того же номера журнала был помещен еще один смелый заголовок: «Общество казино». В статье под этим заголовком рассматривались методы спекуляций ценными бумагами и манипуляции в управления предприятиями для обеспечения краткосрочных прибылей. Этой теме в 80-е годы были посвящены статьи многих комментаторов. В одном подробном анализе рассматривался вопрос «Не погубят ли финансисты экономику?». Подзаголовок этой же статьи гласил: «Их краткосрочные цели сводят на нет долгосрочные планы компаний»[12]. Финансовые обозреватели и редакторы газеты «Нью-Йорк таймс» также уделили много внимания методам действий «спекулятивных империй»[13].

В этих статьях снова и снова доказывается, что методы финансовых манипуляций сильно расходятся с требованиями долгосрочных производительных капиталовложений. «Повальное помешательство» по части «выкупов» разных корпораций буквально изменило лицо корпоративной Америки, как только небольшие группы управляющих стали выкупать фирмы даже ценой тяжелой задолженности банкам или отдельным вкладчикам капитала.

Расходы на оплату задолженности в свою очередь потребовали от новых владельцев «выдаивания» активов компании из-за необходимости оплатить процентные ставки и долги, что зачастую означало продажу земель, зданий, оборудования и сокращение расходов на долгосрочные производительные цели, вроде научных исследований и разработок новой продукции. Объем выкупов компаний достиг беспрецедентных уровней: в одном только 1984 г. на выкуп 247 корпораций было затрачено 18,6 млрд. долл. «...(В 1986 г.) произошло более 4000 таких слияний на рекордную сумму, равную 190 млрд. долл. После большинства выкупов слившаяся компания сокращает дублирующие должности и закрывает убыточные отделения. В последние шесть лет, например, «Дженерал электрик» затратила 11,1 млрд. долл. на покупку 338 компаний, включая корпорацию «РКА» стоимостью 6,3 млрд. долл. За тот же самый период «Дженерал электрик» продала 232 компании на сумму 5,9 млрд. долл. и закрыла 73 завода и конторы»[14].

Взрывообразный рост попыток получить большие и быстрые прибыли явился причиной беспрецедентного количества преступлений «белых воротничков», т. е. нарушений законов со стороны управляющих компаний и других сотрудников фирм[15]. В разделе газеты «Нью-Йорк таймс», освещающем состояние экономической конъюнктуры, один обозреватель писал: «Сегодня не надо быть революционером, чтобы сделать вывод о том, что американскому бизнесу что-то мешает; это — все шире распространяющийся среди менеджеров высшего эшелона страны экстравагантный стиль поведения типа «я первый» и «хватай все, что можешь». Это проявляется в непропорционально высоких жалованьях и бонусах, выплачиваемых слишком большому числу глав корпораций; в невиданной доселе драке за активы крупнейших корпораций; в многомиллионных отставных и пенсионных пособиях, присуждаемых даже тем руководителям корпораций, которые провалились и довели свои компании до развала»[16].

Политическая и экономическая идеология администрации Рейгана состоит в том, что рост прибылей корпораций благодаря налоговым законам, выгодным крупному бизнесу, будет содействовать новым производственным капиталовложениям и росту занятости. В действительности же наблюдается обратная взаимосвязь «между компаниями, максимизирующими свои возможности для неуплаты налогов, и компаниями, делающими новые инвестиции в заводы и оборудование»[17]. Эти тенденции вызвали настоящую тревогу в деловой прессе. Бешеный темп манипулирования активами корпораций получил название «бизнесомании». Будущее процветание Соединенных Штатов оказалось в опасности из-за приоритета, придаваемого краткосрочной пробыли и власти вместо внимания к производительным капиталовложениям, выгодным всей экономике[18].

В то же время школы бизнеса американских университетов, где подготавливаются финансовые инженеры «общества казино», не в состоянии принять всех абитуриентов, стремящихся попасть туда. В 1980—1981 гг. вступительные экзамены на факультеты делового администрирования успешно сдали 252531 человек. В 1987 г. это число будет превышено. В 1986 г., например, на факультет делового администрирования Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе было подано 3487 заявлений, в то время как было принято всего 370 новых студентов. Подобную картину можно наблюдать во всех главных университетах страны[19].

В середине 80-х годов в ведущих деловых журналах и в обычных газетах стали появляться статьи, где описывались крупные сокращения штата управляющих главных американских корпораций. Яркими примерами таких статей являются публикации в «Уолл-стрит джорнэл» 25 апреля 1986 г.[20] и в «Нью-Йорк таймс» 30 сентября и 13 октября 1985 г.[21] Следовало бы ожидать, что сокращение штата административных работников должно происходить в тот период, когда значительно сокращается и находящаяся под их началом рабочая сила. Однако статистика по всем отраслям обрабатывающей промышленности, в том виде как она отражается в промышленных переписях Бюро цензов США, раскрывает совершенно иную картину. С 1977 по 1982 г. в промышленности США было сокращено 800 тыс. производственных рабочих. Одновременно имело место увеличение административного, инженерного и конторского персонала на 795 тыс. человек. Такая ситуация возможна лишь в том случае, если увеличение числа административных работников происходит настолько быстро, что его не может компенсировать даже интенсивная компьютеризация многих рутинных административных операций. Отношение числа административных работников к числу производственных рабочих в обрабатывающей промышленности США возросло с 43:100 в 1977 г. до 54:100 в 1982 г.

Расширение управленческого контроля государственных администраторов в 80-е годы также продолжалось. Так, например, в 1985 г. «набором рабочей силы», переговорами, заключением контрактов, закупкой и испытанием военной техники в министерстве обороны США было занято 120 тыс. человек. Функционально они представляли собой эквивалент управляющих высшего административного звена, со штаб-квартирой в Вашингтоне и вспомогательными конторами в масштабах всей страны.

Централизации экономического контроля способствует и федеральное финансирование университетских исследований. В 1985 г. на эти цели федеральное правительство направило около 5 млрд. долл. Главными направлениями этих исследований оказались:

биологические и медицинские науки — 2,9 млрд. долл.,

физические науки — 747 млн. долл.,

защита окружающей среды — 361 млн. долл.,

социальные науки — 128 млн. долл.,

психология — 125 млн. долл.

Во всех этих сферах роль министерства обороны США относительно мала и составляет примерно от 0,06% в социальных науках до 22% в исследованиях, связанных с защитой окружающей среды. Однако в двух классах прикладных наук, а именно в технических науках (510 млн. долл.), а также математике и компьютерных науках (232 млн. долл.), доля министерства обороны США составляет 38 и 50% соответственно[22].

Совершенно неизбежно, что министерство обороны США будет играть усиливающуюся роль в обеспечении финансовыми средствами университетских исследований в связи с осуществлением программы СОИ («звездных войн»). Министерство обороны США берет под свой контроль уже существующие программы, находившиеся в ведении различных федеральных гражданских ведомств. Это также повлияет на будущую роль университетов как инициаторов фундаментальных и прикладных научных исследований[23].

В 80-е годы министерство обороны США организовало новые программы для расширения своего контроля над американской экономикой. Оно создало сеть центров во многих районах страны для привлечения мелких и средних компаний к участию в производственных программах Пентагона. Это подается под маркой краткосрочной помощи по обеспечению занятости и доходов, особенно в тех регионах, где гражданские отрасли наиболее сильно пострадали от конкуренции со стороны импортной продукции. Эта широкая программа участия вызывает политический эффект и делает многие мелкие фирмы зависимыми от заказов Пентагона. Эта программа осуществляется даже за счет уменьшения объема производственных заказов для главных подрядчиков Пентагона[24].

Военизированные ведомства и агентства федерального правительства, такие, например, как ЦРУ, все более приобретают характерные черты «большого бизнеса». Особенности этого процесса подробно показаны в нескольких содержательных статьях, появившихся в «Нью-Йорк таймс» и других газетах[25].

В своей книге я в нескольких местах обращал внимание на то, как военные расходы федерального правительства воздействуют на доходы и богатство различных штатов страны. Сенатор Даниэл Мойнихэн от штата Нью-Йорк публикует периодические отчеты о таком перераспределении фондов между регионами и штатами, уделяя особое внимание штату Нью-Йорк. Итоги перераспределения фондов за 10 лет суммированы в недавнем докладе сотрудников сенатора, озаглавленном «Дефицит становится структурным»[26].

Я подчеркивал важность рассмотрения современного военного бюджета как фонда основного капитала. В 1979 г. на каждые 100 долл. вложений в основной капитал гражданского назначения в Соединенных Штатах военными вкладывались 33 долл. В 1983 г. это соотношение увеличилось до 41 долл. на каждые 100 долл. И оно продолжает расти по мере роста военных бюджетов, в то время как гражданские капиталовложения отнюдь не показывают сравнимых темпов роста. Эта ситуация имеет далеко идущие последствия как для качества, так и для количества производственных факторов и поддерживающей производственной инфраструктуры экономики США. Об этом я еще скажу ниже.

Проектирование техники ради прибыли/власти также продолжается без каких-либо перемен. Помимо очень важной работы Дэвида Ноубла, мы имеем сегодня экономический анализ широких изменений в станкостроительной отрасли США под влиянием военных расходов, выполненный А. Ди Филиппо. В этой работе даются самые последние подробности эволюции техники и технологии, а также методы функционирования станкостроительной отрасли и экономических факторов, влияющих на нее[27].

Как и прежде, технические журналы публикуют множество захватывающих идей и серьезных разработок новой техники и технологии, начиная от коренной переделки пассажирских самолетов с целью сделать их более безопасными[28] до важной новой технологии производства электроэнергии на тепловых электростанциях[29]. Однако из-за приоритетов, придаваемых федеральным правительством военным и военно-прикладным исследованиям, научно-исследовательские программы в области термоядерного синтеза имеют низкий статус и недостаточное финансирование[30]. Такие же ограничения проявляются и по отношению к новой технологии для производства электричества за счет солнечной энергии. Министерство энергетики США уменьшило бюджетные расходы на эти цели, оставив эти, по всей очевидности, многообещающие технологии в зачаточном состоянии. Так, например, новые солнечные панели, разработанные Элвином М. Марксом, изобретателем из Этола, штат Массачусетс, превращают в электричество от 70 до 80% падающей на них солнечной энергии при затратах 3—4 цента на один киловатт/час против примерно 10 центов за один киловатт/час электроэнергии, производимой на коммерческих электростанциях[31]. Перспективны и другие подходы к получению электроэнергии за счет энергии солнца с помощью больших зеркал, которые отражают солнечный свет и фокусируют его на вновь разработанных солнечных элементах[32].

Литература последнего десятилетия полна серьезных идей относительно более чистого в экологическом отношении и более эффективного использования традиционных видов топлива. Их диапазон широк: от более чистого в экологическом отношении использования угля[33] и до «гибридных автомобилей с инерционными маховиками»[34], которые позволяют добиться существенного эффекта в экономии топлива в расчете на один километр пробега автомобиля.

Эти примеры, взятые из обширной технической литературы, показывают новые технические возможности, которые могли бы принести значительный выигрыш в повышении эффективности использования ресурсов как для производства, так и для потребления. Но именно эти виды техники и технологии оказываются недоработанными и недоиспользованными вследствие предпочтения, которое отдается технике и технологии, служащим целям достижения прибыли и власти.

Еще один пример. Мой коллега по факультету разработал химический процесс для превращения сахарного тростника в метанол хорошего качества баснословно дешевым методом. Это могло бы принести большие экономические выгоды странам, где выращивается сахарный тростник. Поскольку метанол является прекрасным топливом и его можно получить из возобновляемых ресурсов — в отличие от нефти, — то новый процесс мог бы дать большой экономический эффект. Однако превращению этой новой идеи в реальность даже на стадии экспериментального завода мешает фантастическое сочетание всяческих препятствий. Представляется, что путь к разработке указанного процесса перекрыт слишком большими инвестициями — как финансовыми, так и людскими, — сделанными в уже существующие методы добычи и использования топлива.

Избыточное богатство в государственной экономике как было, так и остается постоянной характерной чертой функционирования министерства обороны США, олицетворяющего собой самую важную сторону деятельности федерального правительства. Эрнст Фитцджералд, старший аналитик министерства обороны США, в свидетельских показаниях на слушаниях в комиссиях конгресса показал, что Пентагон мог бы экономить ежегодно примерно 30 млрд. долл., если бы платил фирмам-подрядчикам «контрактные издержки» вместо действительных издержек, которые объявляют фирмы-подрядчики[35]. Фитцджералд выступал много раз по различным вопросам перед комиссиями конгресса, детализируя тот или иной аспект колоссальной неэффективности и перерасхода средств министерством обороны. В многочисленных свидетельских показаниях Фитцджералда обращает на себя внимание тот важный факт, что такая практика максимизации затрат и субсидий самим министерством обороны США воспринимается как совершенно нормальная. Так, например, Фитцджералд отметил, что корпорация «Хьюз эйкрафт» «затрачивает 17,2 человеко-часа труда на решение задачи, которая, по оценке ее же собственных инженеров, требует всего лишь одного часа трудозатрат».

Подобный стиль поведения, повторяясь вновь и вновь, привел к публикации в 1986 г. окрашенной мрачным юмором брошюры под названием «Каталог Пентагона»[36]. В этой компиляции фактов, собранных К. Серфом и Г. Бирдом, дана подробная информация о расценках Пентагона на различные товары по сравнению с ценами тех же товаров в обычных магазинах. Вот, скажем, простой молоток, который обошелся Пентагону в 435 долл., можно купить в любом месте Соединенных Штатов менее чем за 10 долл. Обычные отвертки с пластмассовыми ручками, которые можно купить по цене менее 2 долл. за штуку, Пентагону стоили 258 и 265 долл. Кофеварка для военно-транспортного самолета «С-5» была оценена в 7622 долл. Стальной болт, который может стоить лишь несколько центов в любом магазине скобяных товаров, имел цену 17,59 долл. Этот перечень можно продолжать и продолжать.

Этот удивительный перечень цен на «запасные части», приведенный в книге Серфа и Бирда, не смог опровергнуть ни один представитель министерства обороны США. Однако не существует никакой системы наказаний ни для тех, кто продает подобные товары, ни для тех, кто их покупает. Совершенно очевидно, что эти примечательные цены являются итогом официально узаконенных процедур. Так, например, кофеварка ценой 7622 долл. для самолета «С-5» была сконструирована таким образом, чтобы выдерживать перегрузки в 40g. «Посмотрите на авианосные соединения — сказал один военный деятель. — Боевое авианосное соединение стоит 25 млрд. долл., если вы учтете все эскортные корабли, защищающие авианосец. Авианосец имеет 90 самолетов, из которых 50 предназначены для собственной защиты. Таким образом, у вас остается 40 боевых самолетов, из которых в боеготовности находятся 15 или 20 машин. За последние пять лет мы выделили фонды на три авианосных соединения. Это означает, что мы израсходовали 75 млрд. долл. для того, чтобы иметь в воздухе в случае войны 45 боевых самолетов. Это — сумасшествие»[37].

Корпорация «Дженерал дайнемикс» является одной из крупнейших в стране фирм — подрядчиков Пентагона. Ее управляющие растранжиривают федеральные фонды на личные цели, включая покупку конуры для собаки одного из служащих этой фирмы. Данная статья расходов вызвала настоящую волну возмущения, прокатившуюся от одного берега США до другого[38].

Расточительство монументального масштаба обнаруживается и в деятельности Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА)[39]. К тому же фирмы, обслуживающие военную сферу, платят своим служащим на 42% больше, чем получают в среднем управляющие частных компаний гражданского сектора[40]. В показаниях перед Объединенной экономической комиссией конгресса Эрнст Фитцджералд заявил что «уникальные примеры кошмарных историй с запасными частями являются не отдельными случаями, а частью общей картины ценообразования» в промышленности, производящей вооружение. Военные самолеты, заявил Фитцджералд, это «коллекция летящих в тесном строю чрезмерно дорогих запасных частей»[41].

Неудивительно, что спустя полгода после этого свидетельского выступления Фитцджералд получил плохую служебную характеристику со стороны своего начальства в Пентагоне[42]. Правда, он все еще занимает свой пост, но лишь благодаря заступничеству конгрессменов, защитивших Фитцджералда от его начальства в министерстве обороны США, которое, вероятно, было обеспокоено и даже взбешено его публичными выступлениями. Остается, однако, фактом, что публичное разоблачение практики завышения цен и тому подобных вещей совсем необязательно наносит ущерб замешанным в это дело фирмам. К примеру, корпорация «Дженерал дайнемикс» после многих месяцев расследований и публичных разоблачений в необоснованном присвоении сотен миллионов долларов обнаружила, что объем ее заказов со стороны Пентагона даже возрос[43].

Еще один аспект избыточного богатства военной экономики просматривается в информации о том, что «официальные лица администрации Рейгана... вовлечены в хитроумные манипуляции с фондами социального обеспечения и налоговыми поступлениями с целью удержания уровня федерального долга ниже порога, определенного законом». Поскольку самой крупной статьей, ведущей к росту федеральных расходов, является военный бюджет, то администрация Рейгана, стремясь «скрыть» истинные размеры бюджетного дефицита, вызванного ростом военных расходов, манипулирует фондами социального обеспечения, используя их как финансовую «подушку». Однако «фонды социального обеспечения предназначены только для выплаты пособий в рамках системы социального обеспечения и не должны использоваться на другие цели. Некоторые конгрессмены-демократы считают, что такие действия администрации противозаконны»[44].

Сообщения средств массовой информации о вопиющих финансовых нарушениях министерства обороны США в период 1980—1987 гг. были настолько многочисленны, что даже при беглом просмотре газеты «Нью-Йорк таймс» за любой из этих годов можно обнаружить большое количество репортажей и статей на эту тему.

В 80-е годы продолжался «коллапс производительности труда» в промышленности США. Это отражено в снижении темпов роста выпуска продукции в расчете на одного занятого в промышленности: 1950—1959 гг. — 3,9%; 1960—1969 гг. — 2,8; 1970—1979 гг. — 2,0; 1980—1984 гг. — 0,7%[45].

На изменение производительности труда в обрабатывающей промышленности США можно взглянуть и под другим углом, а именно с точки зрения сравнения ее с другими странами. Для периода с 1973 по 1984 г. были характерны следующие показатели: Соединенные Штаты — 2,0%, Канада — 1,7, Япония — 7,3, Дания — 3,6, Франция — 4,6, ФРГ — 3,3, Италия — 3,7, Норвегия — 2,3, Швеция — 2,9, Великобритания — 2,3%[46].

Учитывая продолжающуюся тенденцию ухудшения основных факторов, влияющих на рост производительности труда в 80-е годы, перспективы ее роста в США следует оценивать как плохие. Прежде всего, существует проблема научных исследований и разработок. Упор администрации Рейгана на программу «звездных войн» грозит беспрецедентной концентрацией научных и технических талантов в программе СОИ[47]. В противовес такому ходу событий в США Национальный научный фонд в своем недавнем докладе «Научно-технические ресурсы ФРГ: сравнение с Соединенными Штатами» (1986 г.) пришел к следующим ключевым выводам относительно положения дел в Федеративной Республике Германии:

«ФРГ имеет более высокую долю расходов на гражданские научные исследования и разработки (НИР) в ВНП, чем Соединенные Штаты. В 1985 г. эта доля оценивалась в 2,5% в ФРГ по сравнению с 1,9% в США...

Высокая доля расходов на НИР в ФРГ падает на фундаментальные исследования — 22% в 1981 г. В США фундаментальные исследования составляют лишь 13% всех расходов на НИР. Более низкая доля этих расходов в США является результатом крупных затрат на стадии инженерных разработок, связанных с военными нуждами...

Доля государственного финансирования в расходах на НИР в обеих странах снижается. Если в 1973 г. за счет государства финансировалась по крайней мере половина всех НИР, то к 1983 г. государство финансировало в ФРГ 41% НИР, а в США — 47%. По оценке, в 1985 г. эти соотношения остались в силе...

Примерно две трети всех государственных расходов США на НИР в 1984 г. были направлены на военные проекты; расходы ФРГ на военные НИР в 1983 г. составили лишь 10% всех государственных расходов на НИР, однако в 1985 г. они возросли до 12%...

В 1983 г. промышленные разработки составили 12% всех расходов западногерманского государства и лишь 0,3% расходов государства в США. Хотя в настоящее время эта программа по своим масштабам второстепенна, расходы государства в ФРГ на разработки в сфере промышленной производственной технологии в 1987 г. должны возрасти на 37%»[48].

В своем определении факторов, вызвавших снижение производительности труда в промышленности США, я уделил особое внимание изменениям в относительной стоимости труда и станочного оборудования.

Соответствующие данные по Японии и Соединенным Штатам за период с 1976 по 1984 г. представляют поразительный контраст. В Японии средняя часовая ставка промышленных рабочих возросла на 51%, в то время как средние цены на промышленное оборудование выросли на 7%. Это означает, что фирмы — производители нового станочного оборудования сумели компенсировать рост заработной платы и других затрат с целью не допустить значительного повышения цен на станочное оборудование и сделать покупку новых станков привлекательной для промышленных фирм. В противоположность этому в Соединенных Штатах с 1976 по 1984 г. среднечасовая ставка заработной платы промышленных рабочих возросла на 75%, а цены на промышленное оборудование увеличились на 82%. В этой тенденции отражено функционирование механизма максимизации издержек, который препятствует покупке нового станочного оборудования гражданскими промышленными фирмами. Поэтому прогноз для американских промышленных фирм сводится к тому, что их основное производственное оборудование устареет еще больше и станет дополнительным барьером на пути роста производительности труда[49].

В таблице главы 10 «Деградация промышленной системы», озаглавленной «Доля импорта в потреблении различных видов продукции в США в 1979 и 1980 гг.», проведены обширные доказательства отраслевой деградации промышленной системы США. В 80-е годы эта тенденция продолжалась. Каждый третий новый автомобиль, проданный в США, был произведен за границей. Импорт различных компонентов для автомобилей во второй половине 80-х годов, скорее всего, значительно возрастет, и, даже если импорт уже собранных автомобилей останется на прежнем уровне, доля вновь созданной с учетом импортных компонентов стоимости будет по-прежнему возрастать. Это — результат крупных заграничных капиталовложений и финансовых соглашений, заключенных автомобильными корпорациями США. Второй отраслью, приведенной в вышеуказанной таблице, является станкостроительная промышленность. К моменту написания этого послесловия (март 1987 г.) импорт станков увеличился и приблизился к 50%-ной отметке.

Я подчеркиваю, что критически важными факторами в экономике являются правила принятия решений, а не культура, социальная структура. язык, религия и т. п. В декабре 1986 г. с группой своих студентов я посетил «мини-завод» компании «Раритан ривер стил», расположенный в Перт-Амбои, штат Нью-Джерси. В этой форме, где занято несколько сот человек, металлолом расплавляют в электропечах, разливают методом непрерывной разливки и прокатывают в стальные прутья. Предприятие производит очень сильное впечатление, и, как нам сказали, скорость прокатки здесь — наивысшая в мире. Это технически передовое и экономически прибыльное предприятие действует в этом местечке более пяти лет и работает в три смены семь дней в неделю. Рабочие и служащие фирмы имеют хорошую техническую подготовку и образование, и их доходы зависят от прибылей фирмы. Руководство фирмы осуществляет крупные вложения в научные исследования и разработки, новую технологию, а также в непрерывное улучшение технологического процесса. Эта фирма служит доказательством того, что на восточном побережье Соединенных Штатов может действовать технических передовое сталеплавильное предприятие, в то время как устаревшие сталеплавильные фирмы здесь неконкурентоспособны.

Об идеологии постиндустриального общества. В 1983 г. Управление международной торговли министерства торговли США опубликовало доклад «Оценка конкурентоспособности США в наукоемких отраслях промышленности»[50]. Этот доклад стал ответом министерства торговли на тезис, что «рыночная доля наукоемких технологий почти во всех отдельных отраслях — снижается». В этом докладе говорится, что наукоемкие отрасли жизненно важны для экономики США, что национальная безопасность зависит от наукоемких отраслей и что с точки зрения усиливающейся конкуренции на мировых рынках США будут в огромной степени зависеть от своих самых развитых отраслей.

К 1986 г. конкурентные позиции наукоемких отраслей США значительно ослабли. В 1980 г. наукоемкие отрасли США имели положительное сальдо торгового баланса, равное почти 27 млрд. долл., к 1986 г. оно стало отрицательным, превышающим 3 млрд. долл.[51] В этом показателе как в зеркале отразилось и положение в наукоемких отраслях в различных штатах. Даже передовые отрасли штата Калифорния, особенно фирмы, сконцентрировавшиеся в Силиконовой долине, проявляют признаки экономического упадка, характеризующегося значительным сокращением занятости[52].

В законодательном собрании штата Калифорния специальная сенатская комиссия по долгосрочному планированию подготовила доклад «Калифорния в XXI веке: фундамент конкурентного общества»[53]. В этом трехтомном докладе дается оценка упадку, наблюдающемуся в главных отраслях штата. Во введении, в частности, говорится:

«Мы загипнотизированы нынешним кажущимся рекордным уровнем процветания. В новых сферах бизнеса, в выпуске новых товаров и предоставлении новых услуг занято больше людей, чем когда-либо раньше.

И тем не менее есть признаки грядущих серьезных проблем. Используя типичную калифорнийскую метафору, можно сказать, что по шоссе мчится роскошный автомобиль, но на его приборном щитке уже начинают мигать красные лампочки. Пока еще автомобиль функционирует прекрасно, однако мигающие огоньки предупреждают о возможности серьезной аварии.

Подобные предостерегающие огоньки говорят нам о все увеличивающемся торговом дефиците штата Калифорния, который составил в прошлом году более 20 млрд. долл., что означает его увеличение всего за четыре года более чем в 10 раз.

Эти огоньки говорят нам о долгосрочном снижении темпов производительности труда и о способности зарубежных конкурентов обогнать нас в тех нововведениях, которые мы разработали первыми. Их способность производить и сбывать свои товары более эффективно, чем это делаем мы, угрожает самыми серьезными проблемами.

Эти огоньки говорят нам о растущей милитаризации нашего процесса научных открытий и нововведений, того самого процесса, который стал основой нашей силы в экономике, во все большей степени опирающейся на знания, а также о переключении некоторых наших наиболее творчески одаренных умов на непроизводительное проектирование оружия, о котором мы молимся, чтобы оно никогда не было использовано.

И эти огоньки говорят нам также о приближающемся кризисе нашего общества — общества, которое становится все более старым и этнически более разнообразным и в котором четвертая часть населения является в функциональном смысле сегодня безграмотным...»

В третьем томе этого доклада (подготовленного в Центре общественной политики Международного Стенфордского исследовательского института) прямо говорится о потере Калифорнией своих конкурентных преимуществ:

«...Калифорния теряет свои конкурентные преимущества в ключевых отраслях с начала 70-х годов... Главным источником относительного конкурентного преимущества Калифорнии была наивысшая производительность труда, измеренная в единицах вновь созданной стоимости в расчете на один человеко-час. Это производственное преимущество в ключевых отраслях сегодня теряется...

Сельское хозяйство: экспорт сельскохозяйственной продукции из Калифорнии с 1981 по 1984 г. сократился на 27%...

Наукоемкое производство: лидерство Калифорнии в этой сфере теряется. Калифорния утрачивает свое производственное преимущество в ЭВМ (12%-ное превышение средненационального уровня по производительности труда в производстве ЭВМ в 1972 г. превратилось к 1982 г. в 7%-ное отставание)...

Традиционные отрасли: Калифорния потеряла большую часть своих традиционных промышленных отраслей (так, например, 9%-ное превосходство по производительности труда в производстве автомобилей в 1972 г. превратилось к 1982 г. в 9%-ное отставание)...

Авиакосмические отрасли: в то время как военные расходы содействуют развитию этой отрасли, Калифорния теряет свою конкурентоспособность в гражданском самолетостроении...

Финансирование: отмена регулирования в этой сфере и разрешение на междуштатные банковские операции создали большие трудности... В 1972 г. прибыль на одного занятого в этой сфере в штате Калифорния (что является своеобразным эквивалентом производительности труда в промышленности) была на 8,3% ниже, чем в среднем по США. К 1982 г. это отставание увеличилось до 10,2%.

Выводы: в то время как перед Соединенными Штатами стоит серьезная проблема обеспечения роста производительности труда, ключевые отрасли в Калифорнии теряют свои преимущества по сравнению с другими штатами США...»

В этих условиях сенатская комиссия штата Калифорния рекомендовала стратегию усиления конкурентоспособности Калифорнии, включая конкуренцию в товарах с вновь созданной стоимостью, увеличение производительности труда промышленных рабочих, расширение рынков. Этот анализ для Калифорнии особенно важен, потому что величина, богатство и ведущая роль этого штата в каждой из сфер производства продиагностированы как теряющие конкурентоспособность. Если все это верно для такого важного штата, как Калифорния, то другие регионы Соединенных Штатов, не имеющие столь благоприятных природных условий, должны испытывать еще большие трудности.

Здесь следует упомянуть еще об одном важном факторе для объяснения масштаба промышленной деградации США: это последствия крупных внутренних и иностранных займов правительств США с целью финансирования своих огромных бюджетных дефицитов с 1980 г., порожденных главным образом увеличением военных расходов.

Когда после 1980 г. федеральное правительство стало финансировать свои все увеличивающиеся военные бюджеты с помощью крупных займов, то оно запустило в ход механизм, который, в сущности, перенес инфляцию на самый главный товар, а именно на доллар. В то время как министерство финансов США осуществляло крупные займы, все больше иностранцев становилось кредиторами правительства США. Они покупали американские доллары на свою валюту в таких огромных количествах, что с 1980 по 1985 г. курс доллара увеличился на 75% по отношению к среднему курсу 15 главных иностранных валют. И то, что раньше можно было назвать термином «сильный доллар», в действительности стало означать «изолированный доллар».

Эта ситуация привела к последствиям двоякого рода. В 1985 г. те американские фирмы, которые хотела сохранить свою конкурентоспособность (в США) по сравнению с иностранными фирмами на уровне 1980 г., должны были уменьшить свои затраты и цены в США на 75%. Поскольку сделать это оказалось невозможным, США пережили эпидемию закрытия предприятий, прикрыв этот процесс ярлыком растущей «экономики услуг».

Идеологи «постиндустриального общества» приветствовали снижение объема производства в США «традиционных товаров» и предсказывали, что их место будет занято продукцией наукоемких отраслей. Это предсказание, основывающееся на более чем ложном предположении, оказалось неверным. В 1986 г. США зарегистрировали дефицит внешнеторгового баланса в торговле наукоемкой продукции. Наукоемкие отрасли не являются исключением в процессе истощения, который был вызван микромаксимизацией издержек плюс макроинфляцией американского доллара.

В государственном дефицитном финансировании бюджетов с помощью заемных средств в 1986 г. начала открываться вторая глава. Когда цена «сильного доллара» была уменьшена благодаря межправительственным соглашениям, нацеленным на предотвращение внезапного падения курса доллара, цена импорта в долларовом выражении начала возрастать. Но это было невозможно увязать с ростом производства на территории США, потому что к 1986 г. многие предприятия были демонтированы, а их рабочие уволены. В связи с ростом цен на импортные товары покупательная способность и средний уровень жизни американцев упадут. Именно таким способом и будет наконец-то выражен скрытый инфляционный эффект государственного финансирования военной экономики.

С военными бюджетами беспрецедентной величины идея об участившихся случаях «провала в военной технологии» может показаться необоснованной. Тем не менее в открытой печати опубликовано множество сообщений о дефектах и отказах в различных системах вооружения, заказанного министерством обороны США. Обзорная статья в «Нью-Йорк таймс» от 27 января 1985 г. дает широкий перечень «путаницы в военном строительстве»[54]. Системы вооружения для армии, ВМС и ВВС — все без исключения имели серьезные дефекты.

В течение 80-х годов Главное контрольно-финансовое управление федерального правительства, которое отвечает непосредственно перед конгрессом, провело ряд расследований методов работы Пентагона. В докладах этого управления содержится множество доказательств различных технических и административных упущений, которые приняли характер эпидемии. В заголовках докладов фигурируют такие выражения: «Для повышения эффективности систем вооружения критически важно улучшение системы планирования...»; «Производство систем вооружения начинается при недостаточных полевых испытаниях и оценке результатов»; «Рост издержек и задержки поставок подводных лодок скорее всего будут продолжаться...»[55]

Неизбежный эффект упадка различных промышленных отраслей США выражается и в растущей зависимости многих систем вооружения США от импорта электронных компонентов[56].

В одной из многочисленных статей о бронетранспортере «Брэдли» для армии говорится: «Военные эксперты сообщают, что новейшая боевая машина пехоты может затонуть, если в ней попытаются пересечь глубокую реку в боевых условиях»[57]. Скептицизм среди членов конгресса по части управления министерством обороны стал нормой[58]. Различные доклады полны подробностей о технических и других видах упущений. Плохое качество работы военной отрасли США раскрыто в статье, посвященной компании «Хьюз эйркрафт» и опубликованной в «Нью-Йорк таймс» 8 декабря 1985 г.[59] Очень острая техническая и управленческая проблема была вскрыта в декабре 1984 г., когда стало известно, что испытания миллионов интегральных схем крупной фирмой «Тексас инструментс» выполнялись неправильно[60].

Разрушение производственной инфраструктуры. Все негативные тенденции, которые я описал в соответствующей главе своей книги, продолжаются и даже идут ускоренными темпами. Более того, они усугубились: от двух до трех миллионов человек в крупных городах Соединенных Штатов являются бездомными, поскольку недостаточный объем строительства жилья для лиц с низкими доходами лишает этих людей возможности найти себе местожительство. Отсутствие жилья сегодня связывается не только с безработицей. Среди бездомных есть трудящиеся, которые зарабатывают средства, но их оказывается недостаточно для платы за жилище. Важным фактором в этой тенденции является уменьшение фондов федерального правительства на жилищное строительство, поскольку наивысший приоритет имеют военные расходы.

Идея достижения пункта, откуда нет возврата, когда-то казалась экстравагантной. Сегодня она такой уже не представляется. Рассмотрим пример с обувной промышленностью. В 1985—1986 гг. примерно 85% обуви, проданной в США, было импортного происхождения. Когда в 1985—1987 гг. курс доллара упал, а импорт подорожал (в долларах), экономисты пришли к выводу, что должна появиться развитая американская обувная промышленность. Но устаревшие обувные предприятия были закрыты и демонтированы, а оборудование продано. Их здания были использованы для других нужд или же снесены. Рабочие перешли на другие места или ушли на пенсию, и никто из молодежи не обладал необходимой квалификацией для производства обуви. Бывшие управляющие и инженеры также ушли или на пенсию или на другую работу. Результат очевиден. В США не существует ни резервной рабочей силы, ни оборудования, ни заводов, которые могли бы взять на себя производство обуви, чтобы обеспечить ею американское население. Это классический пример «пункта, откуда нет возврата».

Возможное экономическое будущее Соединенных Штатов в значительной степени будет зависеть от способности американского общества разрешить комплекс взаимосвязанных проблем. Я укажу на восемь из них.

1. Разрушительное влияние военной экономики на производительность труда и экономическую конкурентоспособность. Все имеющиеся доказательства показывают, что накопившиеся краткосрочные эффекты военной экономики, которые включают краткосрочные доходы и выгоды с точки зрения личной карьеры, выражаются в долгосрочной утрате производственной компетентности. К моменту. написания этого послесловия в Колумбийском университете завершен ряд статистических исследований изменений производительности труда (выпуск продукции на одного человека) в отраслях обрабатывающей промышленности Соединенных Штатов за период после окончания второй мировой войны по настоящее время. Результаты этих исследований, имеющие высокую степень достоверности, показывают, что военные расходы и финансируемые государством научные исследования (главным образом военного назначения) неразрывно связаны с тенденциями производительности труда, точно так же как и с административными накладными расходами. Мощным фактором, влияющим на изменение производительности труда, является относительная цена рабочей силы по сравнению с ценой машин и оборудования. Это означает, что поворот к максимизации издержек, показанный в книге, оказывает негативный эффект на рост производительности труда. Эти агрегированные статистические результаты по обрабатывающей промышленности США совпадают с данными по различным компонентам, влияющим на изменение производительности труда, которые я осветил в различных главах своей книги.

2. Организация труда на уровне предприятия. До последнего времени в управлении промышленными и другими предприятиями господствовали теоремы тейлоризма, построенные на жестких иерархических методах организации труда. Но законы Тейлора, с их строгой привязанностью к упрощению труда и лишению трудящихся ответственности и власти принимать решения, стали главным барьером к повышению производительности труда с помощью внедрения современной производственной технологии. Многочисленные свидетельства из отраслей промышленности США, а также других стран показывают, что демократия на рабочих местах с конечной ответственностью и властью в руках самих трудящихся — с правом назначать управляющих всех уровней — оказывает мощный положительный эффект на ускорение роста производительности труда и крупную экономию в деятельности предприятия.

Вот один пример. В обрабатывающей промышленности США в 1982 г. на каждые 100 производственных рабочих приходилось 54 административных, инженерных и конторских служащих. В условиях демократии на рабочих местах многие бригадиры и менеджеры среднего уровня становятся лишними. Это ведет к крупной экономии административных расходов. Такой эффект продемонстрирован на нескольких сотнях промышленных предприятий в Соединенных Штатах, а также на примере фирм, которые были реорганизованы с помощью программ распространения акций среди занятых на данном предприятии. Подробные данные об условиях и итогах функционирования промышленных предприятий в условиях демократии на рабочих местах приведены в работе Д. Звердлинга «Демократия на рабочих местах», изданной в Нью-Йорке в 1980 г.[61]

В условиях высокой степени механизации труда крупное положительное воздействие на рост производительности труда и капитала оказывает стабильное выполнение работы как трудящимися, так и станками. Под термином «стабильное» подразумевается статистически стабильное: имеются в виду такие условия работы, когда изменения в объеме выпуска продукции укладываются в предсказуемые и приемлемые границы. Стабильные темпы выпуска продукции лучше всего могут быть достигнуты, когда имеются большие стимулы для сотрудничества между рабочими и служащими, которые постоянно нацеливаются на максимально доступные им технические знания, а также обладают ответственностью и властью в широком диапазоне трудовых задач.

Стабильный темп выпуска продукции оптимизирует производительность труда, потому что при этом минимизируются или устраняются такие производственные условия (задержки и неполадки всех видов), которые мешают ритмичной работе.

8. Связь организации труда с автоматизированным производством на основе ЭВМ. Последние исследования по промышленной технологии показали, что традиционные методы разделения труда являются главным барьером на пути к оптимизации производительности с помощью автоматизированных систем производства. В новых условиях требуется, чтобы трудящиеся обладали властью и были готовы к тому, чтобы взять на себя ответственность за программирование и обслуживание нового технического оборудования. При таких условиях достигается высокий уровень использования дорогостоящего станочного оборудования. Там, где господствует традиционное разделение труда, включая монополию на новые технические знания, сосредоточенные в руках инженеров, находящихся в конторе управляющих, результатом оказывается низкая степень использования сложного оборудования, вследствие чего наблюдаются огромные потери в эффективности. Подобные результаты были продемонстрированы в ряде исследований, выполняемых в настоящее время в нескольких американских отраслях.

4. Понимание ограничений централизма. Столетнее функционирование капитализма в Соединенных Штатах дало повод для формирования убеждения в том, что крупные централизованные административные конторы являются самым предпочтительным путем для управления широко разбросанными предприятиями. Такое же предположение господствует и в отношении государственных организаций. На этом основании предполагается, что первым условием при выполнении любого дела в любой части страны является создание новой конторы в Вашингтоне. Но в последнее время складывается более новое и более современное понимание ситуации, которое позволяет принять решение национального масштаба для установления главных направлений желаемых действий или для распределения крупных блоков основного капитала. В рамках таких «устанавливающих условия» решений детальное планирование и управление предприятиями, как государственными, так и частными, лучше всего выполняется людьми на местах, которые обладают властью, ответственностью и знанием местных условий, необходимых для осуществления своей работы самым эффективным образом (заметьте, что это также требует внимательного изучения достоинств демократии на рабочих местах).

5. Отбрасывание фальшивых проблем. В американской экономической традиции за последние 50 лет возникла идея о том, что какой-то тип производства или какая-то профессия так же хороша, как и другие, до тех пор пока они добавляют нечто к оцениваемому в денежном выражении валовому национальному продукту (или к сумме продаж данного предприятия!). С недавнего времени американцы узнали, что, во-первых, ресурсы страны хотя и велики, но не безграничны, а военное производство в действительности представляет собой вычет из экономически . полезного национального производства; во-вторых, по сравнению с важностью изобильного обеспечения сырьем еще более важной оказывается эффективность, с которой это сырье превращается в полезные товары. Американцы с удивлением обнаружили, что японские предприятия оказываются способными покупать лес на американском северо-западе, перевозить его в Японию, перерабатывать в фанерные листы, транспортировать эту фанеру назад в Соединенные Штаты и продавать ее по ценам, которые конкурентны с ценой фанеры, производимой на северо-западе США.

6. Взаимосвязь между экономической конверсией и экономическим развитием. Не появилось никакого повода для того, чтобы изменить суждение о том, что конверсия промышленных или любых других ресурсов с военных целей на гражданские представляет собой первое необходимое условие для серьезного экономического возрождения Соединенных Штатов. Важно, однако, понять и связь и различие между экономической конверсией и экономическим развитием.

Экономисты и другие лица, ориентированные в первую очередь на общенациональные проблемы экономики и политики, обычно склонны определять проблемы экономической конверсии и связанные с ней условия как встроенное звено экономического развития. Нет сомнений в том, что экономическая конверсия незаменима для общего экономического развития по той простой причине, что в военной экономике сконцентрирована огромная масса ресурсов. Однако это не означает, что экономическую конверсию можно осуществлять, игнорируя проблему повышения технической и экономической компетентности, например, сталеплавильной, автомобилестроительной и станкостроительной отраслей промышленности Соединенных Штатов. Ниже указываются основные различия между проблемами конверсии и повышения технического уровня промышленности.

Для конверсии предприятия с военного производства на гражданское главной проблемой является номенклатура подходящей гражданской продукции. Для гражданской отрасли, нуждающейся в улучшении, эта проблема практически отсутствует, потому что номенклатура продукции довольно хорошо определена, как это имеет место в сталеплавильной, автомобилестроительной и станкостроительной отраслях.

Крупную проблему для переходящего на выпуск гражданской продукции военного предприятия представляют операции по сбыту продукции, но для уже действующих и обслуживающих гражданский рынок фирм сбыт является привычным бизнесом, хотя он иногда и имеет свои сложности.

Наличие капитала, как правило, не представляет серьезной проблемы для хорошо обеспеченного фондами военного предприятия, но для гражданского предприятия, которое должно пройти техническое перевооружение, этот вопрос является центральным.

Управленческий аппарат на перестающем обслуживать военную сферу предприятии обычно раздут и со всех точек зрения непригоден для работы в гражданской экономике. На гражданском предприятии — в связи с его реконструкцией — также возникает проблема управленческих кадров, но эта проблема выливается в растущую потребность во все более квалифицированных управляющих, которые нужны для управления производственными системами, не строящимися более на доктринах тейлоризма и максимизации издержек.

Инженеры, переходящие с обслуживания военной экономики на обслуживание гражданского рынка, будут нуждаться не только в серьезной профессиональной переподготовке, но также во многих случаях в переводе на другие предприятия. В ходе своего визита в отдел фирмы «Рокуэлл интернэшнл», выпускавшей бомбардировщики «В-1», я насчитал 5000 инженеров и 5000 «синих воротничков». Я не знаю ни одного гражданского промышленного предприятия, где на одного производственного рабочего требовался бы один инженер. Поэтому есть основания ожидать, что потребуется перемещение большого числа инженеров. Это разительно отличается от проблем, с которыми сталкиваются гражданские предприятия, являющиеся кандидатами на техническое переоснащение. Здесь требуется множество инженеров, а также специалистов, разбирающихся во всех тонкостях производственной технологии. Вот почему законодательство о планировании экономической конверсии должно предусматривать перемещение квалифицированного персонала, а также обеспечение работой с помощью существующей системы поиска рабочих мест на уровне штатов.

Проблемы производственного использования оборудования предприятий, отходящих от выпуска военной продукции, зачастую будут носить весьма специфический характер, и с ними не могут сравниться проблемы, с которыми сталкиваются гражданские фирмы, являющиеся кандидатами на техническое переоснащение. На многих крупных военных предприятиях производственное оборудование не только высоко специализировано, но в экономическом смысле является также «экзотическим», т. е. спроектировано для такой работы, которая одновременно и дорого стоит, и не требуется для гражданского производства в обычных обстоятельствах.

С учетом всех этих причин планирование экономической конверсии должно носить специализированный характер и выполняться отдельно от улучшения производственных условий в гражданской экономике, хотя и параллельно с ним. Оба этих направления являются главными компонентами экономического развития американской промышленности.

7. Социальный статус и производственная работа. Социальные ценности, которым учат в американских школах, в окружении идей о постиндустриальном обществе и экономике услуг включают понимание, согласно которому социальный статус тем выше, чем больше дистанция от производства. Эта идея оказывает действительно разрушительный эффект не только на миллионы людей, труд которых имеет низкий статус, но и на благосостояние всего общества в целом. Ведь нельзя оспорить положение, с которого начинается эта книга, — общество должно производить для того, чтобы жить. Необходимо поэтому научить новое поколение тому, что производительный труд важен, нужен обществу и соответственно оценивается высоким статусом и вознаграждением.

8. Производственная компетентность как первая мера экономической компетентности. Для всей промышленности и для американской экономики в целом можно измерить относительную производственную компетентность с помощью метода, который преодолевает обычные проблемы сравнения денежных стоимостей в разные периоды времени и между разными странами. Как много рабочего времени требуется для покупки того или иного товара широкого потребления? В 1984 г., например, для того, чтобы купить автомобиль, японский станочник должен был проработать 643 ч, а американский станочник — 1039 ч. Это сравнение как нельзя лучше отражает различие в производственной компетентности и производительности труда этих двух стран.

Сеймур МЕЛМАН
Нью-Йорк, март 1987 г.


СНОСКИ

[1] The New York Times, July 8, 1984.<<

[2] High Technology, August 1986, р. 50.<<

[3] Business Week, November 17, 1986.<<

[4] "Survey of Global Sourcing as а Corporate Strategy". Machinery and Allied Products Institute. September, 1984.<<

[5] The Wall Street Journal, February 15, 1985.<<

[6] The New York Times, November 30, 1984.<<

[7] Ibid., February 19, 1983.<<

[8] Business Week, January 19, 1987.<<

[9] The Wall Street Journal, February 20, 1987.<<

[10] The New York Times, November 10, 1985.<<

[11] Business Week, September 16, 1985.<<

[12] Ibid., August 13, 1984.<<

[13] The New York Times, August 5, 1985.<<

[14] Time, December 16, 1986.<<

[15] The New York Times, June 9, 1985.<<

[16] Ibid., August 19, 1984.<<

[17] The Nation, Мау 17, 1986.<<

[18] Business Week, November 24, 1986.<<

[19] Ibid., March 9, 1987.<<

[20] The Wall Street Journal, April 25, 1986.<<

[21] The New York Times, September 30 and October 13, 1985.<<

[22] National Science Foundation. "Federal Obligations for Research in Universities and Colleges by Agency and Detailed Field of Science: FY 1973—1985".<<

[23] Council on Economic Priorities. "Pentagon Invades Academia", January 1986.<<

[24] U. S. Department of Defense, Office of Economic Adjustment. "Defense and the Community", 1985.<<

[25] The New York Times, February 21, 1986, and January 4, 1987.<<

[26] "The Deficit Becomes Structural. Report of Senator D. Moynihan's Office" July 28 1986.<<

[27] А. Di Filippо. "Military Spending and Industrial Decline. А Study of the American Machine Tool Industry". Greenwood, 1986.<<

[28] The New York Times, January 3, 1986.<<

[29] Ibid., February 4, 1986.<<

[30] Mechanical Engineering, November 1986.<<

[31] The New York Times, September 9, 1986.<<

[32] Ibid., April 29, 1986.<<

[33] Science, August 30, 1985, р. 819.<<

[34] Mechanical Engineering, Мау 1983.<<

[35] The New York Times, August 13, 1983.<<

[36] С. Cerf, Н. Веаrd. "The Pentagon Catalog. 1986".<<

[37] New York Daily News, September 4, 1985.<<

[38] The New York Times, August 15, 1985.<<

[39] Ibid., April 23, 1986.<<

[40] The Wall Street Journal, October 29, 1984.<<

[41] The New York Times, October 11, 1984.<<

[42] Ibid., August 1, 1985.<<

[43] The Wall Street Journal, April 29, 1986.<<

[44] The New York Times, November 2, 1985.<<

[45] L. J. Dumаs. "The Overburdened Economy". LA, 1986, р. 11.<<

[46] U. S. Department of Labor, Bureau of Labor Statistics. "International Comparisons of Manufacturing Productivity and Labor Cost Trends. Preliminary Measures for 1984", June 10, 1985.<<

[47] The New York Times, December 8, 1985.<<

[48] National Science Foundation. "The Science and Technology Resources of West Germany: А Comparison with the United States", 1986.<<

[49] Эти данные взяты из публикаций Бюро трудовой статистики США и Японского банка.<<

[50] U. S. Department of Commerce, International Trade Administration. "An Assessment of U. S. Competitiveness in High Technology Industries", 1983.<<

[51] Quick, Finnan and Associates. "The U. S. Trade Position in High Technology: 1980—1986. А Report for the Joint Economic Committee of the U. S. Congress", October 1986.<<

[52] The New York Times, November 10, 1985.<<

[53] "California and the 21th Century: Foundations for а Competitive Society. А Report of California's Senate Select Committee on Long-Range Policy Planning", January 1988.<<

[54] The New York Тimes, January 27, 1985.<<

[55] См. следующие доклады Главного контрольно-финансового управления: "Better Planning and Management of Threat Simulator and Aerial Targets Is Crucial to Effective Weapon Systems Performance", June 23, 1983; "С-5А Wing Modification: А Case Study Illustrating Problems in the Defense Weapons Acquisition Process", March 22, 1982; "Production of Some Major Weapons Systems Began with Only Limited Operational Tests and Evaluation Results", June 19, 1985; "DoD Manufacturing Technology Program-Management Is Improving but Benefits Hard to Measure", November 30, 1984; "Cost Growth and Delivery Delays in Submarine Construction at Electric Boat are Hikely to Continue", April 19, 1982.<<

[56] Science, October 10, 1980.<<

[57] The New York Тimes, September 21, 1986.<<

[58] "Oversight of DoD's Operational, Tests and Evaluation Procedures. Hearing before the Committee on Govermental Affairs. U. S.. Senate, 98th Congress, 1st Session, part 5", June 23, 1983.<<

[59] The New York Times, December 8, 1985.<<

[60] Science, October 5, 1984.<<

[61] D. Zwerdling. "Democracy at Work". N. Y., 1980.<<


ОГЛАВЛЕНИЕ



Используются технологии uCoz